05.04.2011 /11:16/ Кадыров меняется. У него изменился взгляд, но не поменялись взгляды. Для меня это третье интервью с ним, так что есть с чем сравнивать. Рамзан 2011-го не похож на Кадырова из 2007-го и даже из 2009-го. Исчезли мальчишеско-дерзкие эскапады про «шайтанов», он стал менее импульсивным и более сосредоточенным. Задумчивый Кадыров – нечто совсем новое в его имидже.
Изменившись внутренне он поменялся и внешне. Исчез вечный спортивный костюм, вместо него – строгий, почти военный френч. О таком костюме лидера чеченцы отзываются одобрительно. Так что же, поиск стиля, хотя бы внешний, закончен?
Я не стал спрашивать его, в чем феномен Кадырова, очевидно, что он не знает ответа на этот вопрос. Просто есть факт, что ему удалось то, что не удалось ни Дудаеву, ни Автурханову, ни Лобазанову, ни Басаеву, ни Масхадову. Сейчас Чечня – это динамично развивающийся регион, с педантично побеленными стволами деревьев вдоль дорог, повсеместно распаханными и засеянными полями. С чистыми улицами, где газоны облагораживают уже не только женщины, но и молодые парни. С обочин трасс, как примета прошлого, исчезли трехлитровые банки с суррогатным бензиновым конденсатом, повсюду фирменные заправки, на дорогах ни одной воронки. От города к городу ведут автобаны не хуже европейских. В центре столицы вырос Грозный-сити, под стать московским высоткам. Это то, что замечено беглым взглядом, а о том, что «за кадром», президент Чеченской республики (Чечни) рассказал сам.
Российская газета: Чечню долгое время и у нас, и за рубежом ассоциировали с войной и с бандитами. Эти два стереотипа постепенно уходят на второй план, но можно ли говорить, что в республике так называемых боевиков больше не осталось?
Рамзан Кадыров: По нашим подсчетам, еще в горах около семидесяти бандитов. Мы их всех знаем по именам и ищем. В их число входят и те, кто уничтожен или скрывается за границей, до тех пор, пока эти факты юридически не подтверждены. Спецоперации проходят постоянно.
РГ: Сейчас много говорят о недавней спецоперации в ингушском селе Верхний Алкун, где погибли десятки экстремистов. Так, семьдесят оставшихся бандитов – это за вычетом тех погибших?
Кадыров: Нет, я говорю о тех, кого мы знаем, кто бегает у нас здесь в пределах республики, а не в Ингушетии. Полк Ахмата Кадырова совместно с внутренними войсками примерно полтора месяца километр за километром прочесывал лесные и горные массивы. Но поиски в труднодоступных районах очень сложны. Недавно в лесах на границе Чечни и Ингушетии поймали одного бандита, который рассказал, что он десять лет ходил там с автоматом и все это время ни одного федерала не видел. Есть очень много глухих мест.
РГ: Но много говорят о подпитке в среде боевиков из числа молодого поколения. Не боитесь, что на место убитых придут новые?
Кадыров: В каждые мозги не залезешь, и, конечно, кого-то из молодых экстремисты еще могут окрутить. Но теперь это единичные случаи.
Примета нового времени в том, что среди населения резко изменилось отношение к так называемым лесным братьям. Сейчас если кого-то уничтожают в лесу в ходе спецмероприятий, то родственники их даже не хоронят. Отказываются от них, говорят, что им они не нужны. Люди больше не понимают, за что бандиты воюют. За народ? Нет. За ислам? Нет. Они даже слово «Ичкерия» потеряли, какой то «халифат» у них там остался.
РГ: Ваш полк принимал участие в спецоперации в Верхнем Алкуне?
Кадыров: Нет. Но я знаю все подробности спецоперации. Там в числе других принимали участие сотрудники чеченского и ингушского управлений ФСБ. Они все сделали блестяще. Очень успешная операция. И если бы не новые технологии ФСБ и минобороны, то так бы успешно не получилось. МВД такими средствами не обладает. Но мы рады, что у спецслужб есть такие специалисты и такая техника, которая позволила в непроходимых местах и без потерь с нашей стороны найти и обезвредить экстремистов.
РГ: По вашей информации, Доку Умаров уничтожен?
Кадыров: Опознание и генетические экспертизы пока не закончены. Но есть основания полагать, что Доку Умаров есть среди убитых. Хотя точка не поставлена. Он способен на все.
РГ: Откуда такая уверенность?
Кадыров: По нашей информации, в последнее время Умаров всегда ходил вместе в Супьяном Абдуллаевым, которого в народе прозвали «Читок». Как известно, его уже опознали среди погибших.
Но даже если каким-то чудом Умарову удалось и на этот раз уйти живым, во что я, правда, не совсем верю и не хочу верить, то все равно для нас уничтожение Абдуллаева гораздо больший успех. Кто такой Умаров – только известное имя, а так он необразованный бандит, от которого все давно отказались. Абдуллаев же, как бывший учитель, был превосходным психологом с навыками гипноза. Он знал, как работать с молодежью. Именно он вербовал их. Читок был более опасен, чем Умаров.
РГ: Кто из экстремистов еще прячется в горах Чечни?
Кадыров: Это Гакаев, араб Моханад, группа Вадалова и Заурбек Авдорханов.
Их условно можно назвать теми, кто остался за Ичкерию. После того, как у боевиков произошел раскол из-за имарата Кавказ, они отошли от Умарова, который стал продвигать идею всемирного джихада и халифата. Но потом Абдуллаев их вроде примирил с Умаровым.
РГ: Во время нашумевшего недавнего нападения на ваше родовое селение Центорой принимали участие группа Вадалова и Авдорханова?
Кадыров: Да, но самих их там не было.
РГ: Но вот «сарафанное радио» распространяет слухи, что нападение боевиков было удачным.
Кадыров: Так уж повелось, что слухам у нас верят больше, чем фактам. А они зафиксированы, причем не только следователями, но и журналистами, которым мы сразу после происшествия разрешили приехать и увидеть все собственными глазами.
Я всем говорю, что войти в Центорой не сложно. Сложно выйти.
РГ: Как же было в действительности?
Кадыров: Из Центороя во время нападения никто из боевиков не ушел. Я вам даю слово. Двенадцать человек в Центорой зашли и все двенадцать там уничтожены. Они пришли ночью со стороны леса. Я сразу дал приказ подтянуть силы с Аллероя и Бачи-Юрта. Ночью во избежание потерь их брать не стали, дождались рассвета и в течение пяти минут закидали всех гранатами.
Мы же в основном потери понесли в самом начале нападения, когда никто не ожидал. Под огонь попал экипаж уазика, в котором возвращались наши ребята после вечерней молитвы. Кроме того, нападавшие сожгли одну машину и одну пристройку. А непосредственно во время боя погиб один мой воспитанник Хазриев Амирхан и Зелимхан Мацуев, у которого остались пятеро детей.
Когда мы узнали, что за нападением стоят братья Авдорхановы – Ибрагим и Заурбек, мы стали их искать, но они сразу убежали в сторону Ингушетии, и до сих пор мы не можем их найти.
РГ: Их включили в список пропавших? Вообще тема исчезновения людей до некоторых пор очень остро стояла в республике. Правозащитники и западные лидеры постоянно критиковали власти Чечни за неспособность справиться с этой бедой. Как сейчас обстоят дела?
Кадыров: У нас случаев подтвержденных похищений людей больше нет. Иногда бывает, что мы объявляем в розыск того или иного человека, но в последнее время все пропавшие находятся живыми и невредимыми. Недавно был случай, когда якобы были похищены две девушки, но оказалось, что они просто уехали в Осетию. Их нашли.
РГ: Однако на днях громкое убийство бывшего начальника штаба батальона «Восток» Тайсумова подпортило эту радужную статистику. Соратника Ямадаева сначала похитили, а через пару дней его труп нашли подброшенным родственникам.
Кадыров: По оперативной информации, никто его не похищал. Его сразу убили и подкинули труп в родовое село. Нельзя исключить мотив кровной мести. Тайсумов находился в федеральном розыске. Его искали и федералы, и кровники. У него могло быть около двухсот кровников, которые хотели ему отомстить за изнасилования, вымогательства, убийства, а также за нападение в Петербурге на завод «Самсон».
РГ: По республике сразу поползли слухи, что это дело рук Магомеда Хамбиева, бывшего министра обороны Масхадова, а ныне вашего соратника.
Кадырова: Эти слухи могли иметь под собой основания. Многим было известно, что Тайсумов еще во время службы у Ямадаева похитил, убил и сжег трех родственников Хамбиева. Потом мы долгое время пытались примирить их рода, но не смогли. Нам удалось только примирить Ямадаевых с Хамбиевыми, но Тайсумов на той встрече не присутствовал. Поэтому сразу после известия о смерти Тайсумова я позвонил Магомеду и спросил, его это рук дело или нет. Он поклялся, что всю неделю был в Москве и к убийству не имеет никакого отношения. Но следственный отдел в Гудермесском районе все равно заинтересовался этой версией и прислал ему повестку на допрос. Он был на допросе и представил свое алиби. Обвинение ему не предъявлено, и никакой меры пресечения в отношении него не избрано.
РГ: До сих пор запутанная история и с убийствами двух братьев Ямадаевых – Руслана и Сулима, а также покушением на младшего из них Ису.
Кадыров: Да, причем Иса после покушения на него много наговаривал и на меня. Но его просто ввели в заблуждение. После его эмоционального выступления я имел с ним разговор, и мы объяснились по-мужски. Я думаю, что он понял, что ошибался с выводами и заявлениями.
Я, наоборот, мечтал урегулировать все конфликтные ситуации в Чечне. И решил показать первым пример. Но не думаю, что кровники Ямадаевых сделали то же самое.
РГ: Давайте теперь перейдем к более приятной теме. Когда я ехал по городу, то трудно было не заметить новенький квартал элитных зданий. Небоскребы и Грозный – в это еще совсем недавно трудно было поверить. Сколько стоит там квадратный метр?
Кадыров: Чуть менее тысячи долларов. Причем восемьдесят процентов площадей уже проданы.
РГ: Строят иностранцы?
Кадыров: Да. С учетом высокой сейсмоустойчивости мы привлекаем передовые зарубежные технологии.
РГ: Много иностранных инвесторов и бизнесменов сейчас работают в Чечне и кто? Я слышал, что большой интерес проявляли китайцы.
Кадыров: Китайцы много раз приезжали интересовались, но пока предпочитают участвовать в небольших проектах. Активно работают турки, европейцы, арабские бизнесмены из Абу-Даби. На немецком оборудовании мы только что в Гудермесе пустили в строй агрокомбинат по производству натуральных соков. Через неделю в Центорое начнет выпускать молочную продукцию современный молкомбинат.
С арабскими предпринимателями из «Ройял групп» договорились о том, что они построят спорткомплекс с гостиницей и будут инвестировать в строительство в Грозном жилого квартала.
РГ: Насколько эти меры сократят безработицу в республике?
Кадыров: Надеюсь, что удастся снизить количество безработных на десять процентов и довести общий уровень безработицы до двадцати процентов.
РГ: В отношении Чечни сложился стереотип как о хороших воинах, но никто не знает чеченских физиков или математиков? Когда-нибудь мир увидит ученых из Чечни?
Кадыров: Уверен, что увидит. Скоро мы приступим к строительству большого студенческого кампуса на 40 тысяч человек. В Грозном уже произведен землеотвод и подготовлен техпроект. На сегодняшний день в объект вложено сто миллионов рублей. Всего потребуется 700 миллионов. Сейчас мы прорабатываем вариант с привлечением иностранных инвестиций.
А пока наши студенты на технических специальностях учатся в других регионах, в том числе 602 чеченца обучаются в Англии и Германии на биологов и архитекторов.
РГ: Во вторник пройдет ваша вторая по счету инаугурация. Хотелось бы, во-первых, поздравить, а также задать, может, несколько неожиданный для столь торжественного момента вопрос – не об успехах, а о наибольшем разочаровании в течение первого срока президентства.
Кадыров: Наверное, это то, что я думал о работе, что ее со временем станет меньше. Вначале я думал, что вот восстановим хозяйство, дадим людям работу, создадим условия для бизнеса и все пойдет само собой. Но я ошибся. Сегодня я знаю, что работа никогда не заканчивается. Чем больше работаешь, тем больше работы появляется.
А в остальном все осталось также. Взгляды не поменялись. Курс все тот же – на благополучие республики. Теперь ясно, что люди, которые из-за войны отвыкли жить по закону, все же могут жить и по закону, и по конституции.
Тимофей Борисов